Людмила Васильевна Щипахина родилась на Урале, в Екатеринбурге. Закончила Литературный институт. У нее более тридцати книг стихов и полтора десятка книг переводов с языков бывших народов СССР. Людмила Васильевна Секретарь Правления Международной Ассоциации писателей баталистов и маринистов. Член Исполкома Международного Сообщества писательских Союзов, Людмила Щипахина Лауреат литературной премии имени Константина Симонова. Награждена орденами - "Дружба народов" и "Знак почета", медалями. На стихи Людмилы Щипахиной написаны песни в содружестве с композиторами - Людмилой Лядовой, Вадимом Орловецким, Эдуардом Колмановским.

* * *
Восславить могу и проклясть.
Святым одарить убежденьем...
Я — женщина. Тайная власть
Дана мне судьбой и рожденьем.

Об этом мне весть подают:
Весна в соловьином напеве.
На поле — пшеничный салют.
Грядущий ребенок во чреве.

Бездонен души водоем
И щедры кормящие груди.
Я женщина — в мире моем
Добро — продолжение сути.

Горит за окном резеда,
Искустен порядок в квартире.
Не зря для меня красота
Есть способ присутствия в мире.

И звездному жару в крови
Служу я прилежно и верно,
Ведь вечное чувство любви
Всей жизни моей соразмерно,

Из нежности соткан рассвет.
Обласкана зелень лучами.
Но... острые клювы ракет
Все чаще мне снятся ночами.

И, может, тебя потому
Порою пугаю я взглядом,
Что вижу в далеком дыму
Угрозу, чреватую адом.

Но знай же, пока я сильна,
Земля не покроется тенью.
В подоле моем семена,
И вечно мое возрожденье.

И в небе моем — журавли.
И голубь на синем конверте.
Я женщина, МАТЕРЬ ЗЕМЛИ,
И символ ее. И бессмертье.

* * *
Рвётся обвязавшая пространство
Каждая связующая нить.
…В мире, где царит непостоянство,
Надо одиночество любить.

На пиру похмелье, — не на тризне.
И лампада в небе зажжена.
Это — я. Я — есмь. Я — воля к жизни,
Это мне внимает тишина.

Говорят, под вспышки революций
Где-то правду видели в гробу.
Сообщают — самолёты бьются,
Вылетают денежки в трубу.

Я вдали… Я вижу сон глубокий.
Бесконечный купол голубой,
Белый парус, путник одинокий,
Странник, очарованный судьбой…

О, не покидай, услада жить,
Вдалеке от бренного экстаза.
…Надо одиночество любить
И беречь от воровского сглаза.

Чашу бытия неспешно пить
В век, что обворован и оболган.
…Надо одиночество любить
Горячо и страстно… И не долго.

НЕ ЗАСТАВЛЯЙТЕ ЖЕНЩИН ПЛАКАТЬ
В мороз, и в гололед, и в слякоть,
Какая б не стряслась беда -
Не заставляйте женщин плакать
ни от любви, ни от стыда.

Какая бы из горьких трещин
Не расколола сердце вам -
Не заставляйте плакать женщин
По необдуманным словам.

Прощайте женщин! Сокращайте
Предел, бросающий вражду
И никогда не изливайте
На женщинах свою беду!

И как бы не случилось плавать
Вам в океане бытия -
Не заставляйте женщин плакать,
На вас обиду затая…

И пусть вам будет как награда
За бескорыстие труда,
Та женщина, что с вами рядом,
Не плачущая НИКОГДА!

Что б от раскаяния не ахать
И не краснеть вам от стыда,
Не заставляйте женщин плакать,
Вовек! Нигде и никогда!

О ЖЕНСТВЕННОСТИ
В повседневном обиходе,
При внимательном расчете,
Нынче женственность не в моде!
Нынче мужество в почете.

Заведу мужскую стрижку:
Остригу короче челку.
Я похожа на мальчишку.
Что в ней, женственности, толку!

Подо мной бегут ступеньки.
Как я за день устаю!
Зарабатываю деньги,
На своих ногах стою!

А потом, в часы отбоя,
Как я дум своих боюсь!
Хоть давно сама с собою,
Как с противником, борюсь!

Чьим-то я теплом согрета,
Чей-то взгляд меня влечет-
Видно, здесь закрался где-то
Мне неведомый просчет?

Видно, в этом вся причина,
Что собой я остаюсь:
Побеждаю, как мужчина,
И как женщина- сдаюсь.

* * *
Забудь, мой милый, обо мне.
Еще спокойно сердце бьется.
Еще счастливо в каждом дне
И независимо живется.

Еще над нами-не гроза!
Еще меж нами-не заборы!
Еще сухи твои глаза
И веселы мои заботы.

И сплетен мертвая петля
Еще не завилась кругами.
Еще горящая земля
Не провалилась под ногами.

Еще прекрасен миг любой,
Не страшен, не окрашен болью...
Еще успеешь,милый мой,
Намучиться моей любовь

* * *
Оставляйте потомство, люди!
Нет прекрасней его на свете!
Как горох на зеленом блюде,
Во дворах рассыпаны дети.
Дышат дети утренней влагой,
Светлой радости не тая.
Их цветные платья, как флаги
В честь величия бытия!
Быть прекрасно творцом идей,
Но в любых науках радея,
Оставляйте, люди, людей,
Чтобы им служили идеи!
И не бойтесь хлопот и усталости,
Жизни трудной и раскаленной!
Бойтесь только холодной старости,
Одиночеством оскорбленной.
Чтобы петь, чтоб землей гордиться,
Чтоб познать всю радость на свете, -
Очень, очень хотят родиться
Не рожденные вами дети!
Будут в жизни и беды, и тосты...
Будет небо в звездном салюте,
Оставляйте, люди, потомство,
Оставляйте потомство, люди!

РЕБЕНОК В ДОМЕ
Ребенок в доме. В доме – тарарам!
Дом осаждают и теснят пространство
Игрушки, обретая постоянство
Царить и воцаряться по углам.

Ребенок в доме. На своей земле.
Из – за какого пустяка он плачет?
Что за рисунок им в тетради начат:
Лиловый плод на розовом стебле?

Ребенок в доме. В доме карантин.
Горчичники, таблетки, витамины…
Какие силы черные повинны
Что ночью он глотает аспирин?

Ребенок в доме. Он здоров давно!
Да здравствует на жизнь святое право!
Луч на стене, хмельное солнце в травах
И мяч шальной, влетающий в окно!

Греми, греми, апрельский синий гром!
Весенний мир – прекрасен и огромен.
А для меня, когда ребенок в доме,
Тогда огромен и прекрасен дом.

* * *

Это бремя изысканных пыток и кар,
Вечный зов, что приник к изголовью.
А еще называют –
Божественный дар!
А еще называют – любовью.
В три ручья растекаются слезы из глаз,
Скован разум единственной властью.
Свет померк. Ослепительный полдень погас.
А еще называется – счастье.
От ненастной погоды продрогла душа.
Так вокруг нее грустно и пусто.
Лишь метель задувает на окна дыша,
А еще называется чувство.
Я еще ухитряюсь
И выжить, и жить
От вечерней зари – до рассвета.
Отмеряешь семь раз
Неразрывную нить
Семь веков ожидаю ответа.
Между нами ущелья
Немыслимых гор,
Бесконечность глухого пространства,
тени прошлого,
как занесенный топор…
А еще говорят – постоянство.
Две прозревших души,
два луча средь зимы,
Две слезинки, две капельки боли
В том неистовом хаосе света и тьмы,
А еще называют – судьбою!
По горящим углям
Протоптала я путь
Принимаю ту участь блаженно.
Чтобы только обнять,
Чтобы только взглянуть
И подумать,
Что жизнь совершенна.

СОПЕРНИЦЕ
Ворвалась в мою жизни непрошено,
О моей беде не скорбя,
Но, наверно, ты очень хорошая,
Если он полюбил тебя.

Может, тоже голубоглазая,
Жизнерадостна и резва.
Только он ничего не рассказывал,
Даже имени не называл.

Как найти тебя между прочими?
Где ты ходишь в нашем краю?
Я тебя не видала воочию,
Но во всем тебя узнаю.

В свете солнца, в майском цветении,
В чутко дрогнувших голосах,
И в бессонных моих сомнениях,
И в счастливых его глазах.

И когда он, свидание комкая,
Второпях прощался со мной,
Значит, это ты незнакомкою
За его стояла спиной.

Ты пришла в мою жизнь непрошено,
О моей беде не скорбя,
Но, наверное, ты хорошая,
Если он полюбил тебя.

Я бы рада была не тревожиться,
Да как вспомню минуты встреч…
Береги ж его, сколько можется,
Если я не смогла сберечь…

ЖЕНЩИНАМ
Ах, что вы делаете, женщины,
И по каким таким причинам
Самоотверженно и жертвенно
Вы угождаете мужчинам?

Зачем от них вы так зависите?
Зачем вы им на шею висните?
Зачем обиды им прощаете
И всё на свете упрощаете?

Мне ваша доброта не нравится!
Она — как ноша на горбу.
И ваше вечное неравенство,
Не перешедшее в борьбу...

Опомнитесь, скорей опомнитесь!
И так потери велики!
Бегите от уютов комнатных
И магазинных волокит!

Я предрекаю вам заранее:
Придёт к непризнанным — признание!

Мужайтесь женщины! Мужайте!
Себя свободой окружайте!
Решайте! Ведь ещё не поздно,
Ведь мир не домик из слюды.

О женщины, хватайте звёзды
И перепутайте следы!
И совершенством поражайте,
И смейтесь! И детей рожайте!

...Но только — упаси вас боже! —
Бездарно вылезать из кожи,
В глаза заглядывать мужчинам,
Как самым крупным величинам.

ПОСЛЕДНИЕ МУЖЧИНЫ
Последние мужчины -
Поэзия средь прозы,
- Ввергая в изумленье,
Еще нам дарят розы.

Не ведая корысти
И не во имя жеста,
Последние мужчины
Нам уступают место.

И не застольным тостом,
А просто без причины
Нас греют добрым словом
Последние мужчины...

Чтоб снять пред нами шляпу
И уступить дорогу...
Последние мужчины
Есть в мире, слава Богу!

И пусть вокруг немало
Коллег, сограждан славных,
Последние мужчины
Себе не знают равных.

Дай Бог им лет предолгих,
Осенних дней и летних
Последние мужчины -
Друзья не из последних.

Светлы их юбилеи,
Горьки их годовщины.
Все реже рядом с нами
Последние мужчины.

Все резче их морщины
- Безжалостней природа...
Последние мужчины
Из рыцарского рода.

* * *
Мы живём, сражаясь и любя,
Но живём совсем не для себя!
Разве что-то личное лелея,
Руки в небо человек простёр,
Продолжая дело Галилея,
Обрекая тело на костёр?
А его уста - смолчать могли,
Молодости светлой не губя...
Только он - совсем не для себя
Утверждал вращение земли!
У него к корысти - отвращенье.
Да и что за прибыль от вращенья?
...А костёр гудит, дымит, клубя...
Человек живет не для себя!
Если для себя - тогда к чему
В собственную плоть вводить чуму?
Над ретортой хлороформ глотать?
В мрачных одиночках голодать?
Если для себя - зачем ладони
Подставлять под стронций и плутоний?
Кровь свою горячую сдавать?
На непрочных льдинах дрейфовать?
Человек делами перегружен.
И ему - не выжить одному!
Да и сам себе - зачем он нужен,
Если он не нужен никому?

***
Сырость, холод, полуголод,
Полумрак в вечерний час.
Потускневший серп и молот,
Я зависима от вас.
Таково под солнцем место.
И зависит жизнь моя
От какого-то секвестра,
От валюты, от вранья.
От дефолтов да собесов —
Разрази их вешний гром.
От парламентских балбесов.
От бандитов за бугром.
Против лома — нет приёма,
Всё в неправом дележе.
Даже дома — от Газпрома
Я зависима уже.
Я бреду дорогой этой,
Не витаю в облаках,
С “Независимой газетой”
В замерзающих руках.

СИРОТА
Это слово застыло у рта,
Словно стужа, хлестнувшая люто...
Сирота – и кругом пустота.
Неуютные стены приюта.

Сирота. И отныне никто
Над судьбой твоей плакать не будет,
Не накинет на плечи пальто,
Воспаляющий жар не остудит.

И теперь ни в какие года
Из окошек, где светится чудо, –
Не окликнут тебя никогда.
Не дождутся тебя ниоткуда.

Никому не составишь – родни.
Никого не одаришь – везеньем.
Никакие воскресные дни
Не пребудут твоим воскресеньем.

Что ж ты плачешь, платок теребя,
И казённую койку пинаешь?
Для сочувствия – нету тебя,
Но пока ты об этом не знаешь.

Зло и скупо на сердце чужом.
Ну а души – темны и безлюдны.
Сирота... Как по коже – ножом.
Дни беспамятны, ночи – беспутны.

То не ворон кричит по весне,
То не осень являет уродства...
Бьётся в корчах и стонет во сне
Грех вселенский и ужас сиротства!

МИМОЛЁТНОЕ
Безответные, безразличные,
Оклеветаны днями грешными.
Позабыли заслуги личные
И глядим в пустоту кромешную.

Все пути заросли корягами,
Все надежды – пустыми мифами...
Не Россия мы, а Варягия!
Или даже – новая Скифия!

Грабежей золотых отстойники,
Христианских свечей огарки...
И кругом – Соловьи-разбойники
Под названием – олигархи.

Спит Алёнушка возле камушка...
В сонных душах – тоска и мрак.
Из героев – один Иванушка...
Да и тот последний дурак!

НОВОЕ ВРЕМЯ
Я услышу в ночи громыханье сапог.
Я увижу кровавую жертву в кювете.
Это – новое время. Нитраты и смог.
Это в окна стучится чернобыльский ветер.

Это скрежет цистерн и кошмар катастроф.
Это вдовы кричат, ухватившись за стремя.
Это гибнут вожди, наломавшие дров.
Это разума сон. Это – новое время.

Марсианские планы завихрили ум.
Посвящаются речи всеобщему благу.
Это новое время. Компьютерный бум.
Это ветка стряхнула полночную влагу.

Перепутье судьбы, перекрёсток веков,
И ракеты, и ружья, и старые ножны...
Это новое время. Набор пустяков.
Где рожденье и смерть – в равной мере ничтожны.

ЕВРАЗИЙКА
Не душите мне горло
Жевательной липкой резинкой.
Не вбивайте мне в уши
Крутой африканский там-там.
На земле этой огненной – русская
Евразийка.
И рожденье моё
За судьбою идёт по пятам.

Я в далёком столетье
Зачата от солнца и снега.
И берёзовый сок
До сих пор ещё бродит в крови.
И не мой ли прапращур
Под синей звездой Улугбека
До сих пор мне внушает
Заветы добра и любви.

С этим миром подлунным
Навек я связала надежды.
По дорогам Евразии
Бричка летит и арба.
Я уже не однажды
Меняла лицо и одежды:
То – княжна из Путивля,
То в древних гаремах– раба.

На плечах бело-смуглых
Небес голубая косынка.
На гигантских пространствах –
Забота грядущего дня.
Я – несметная сила.
Я – русская.
Я – евразийка.
Кто из новых безумцев
Посмеёт
Затронуть меня!

РОССИЯ
Хрустит сугроб свежо и ломко.
Иду, теряясь меж людей.
Трясется на плечах котомка
Былой любви, былых идей...

На мне обноски да рванины.
Нет ни кола и ни двора.
Скупятся русские равнины
На подаяние добра.

Последний лучик погасила
Неистребляемая ложь...
Я образ твой в груди носила...
За что же на меня плюешь?

Возникну болью у подъезда
В холодном обмороке дня,
Хоть на любой помойке место
Есть в государстве у меня.

И крикну из последней силы
В сырую беспросветность дней:
Проси прощения, Россия,
У верной дочери своей.

ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
Иль погибель вам — не срам?
Иль в прострации витаете?
Что сидите по домам
Да над Русью причитаете?

Град ограблен, двор сгорел…
Что ж дубинушка не ухнула?
Или порох отсырел?
Или — сердце в пятки бухнуло?

Или бой вам не с руки,
Иль скупили вас начальники?
Воеводы, вожаки,
Современные молчальники.

Что сидите до утра
В позе умного бездельника?
С вами, рыцари пера,
Не дожить до понедельника.

* * *
У нас страна - не захолустье.
Не трусьте, русские, не трусьте.
На гребне каверзных событий,
Терпите, русские, терпите.
В прогноз конца и скорой смерти,
Не верьте, русские, не верьте.
В ряды невидимые строитесь.
Не бойтесь, русские, не бойтесь.
От сна и ужаса очнитесь
Молитесь, русские, молитесь.
И вновь - доспехи надевайте.
Вставайте, русские, вставайте!

МЫ
Не ведаем, что же нам надо
В плену несусветных проблем...
Мы — жалкие дети распада,
Не верим ни этим, ни тем.

В эпоху чужого насилья,
Когда расползается тьма,
Обломаны бывшие крылья,
Оболганы наши слова.

И в этом распроданном мире
Не нужен наш праведный труд.
Кого-то замочат в сортире,
Кого-то в подъезде взорвут.

Живем осторожно, не робщем,
Боимся ослушаться власть.
На торжище этом всеобщем
Мы — самая лишняя часть.

ВСЮ ЖИЗНЬ
Всю жизнь — война, войне, войной...
За урожай — сплошные битвы.
Борьба с покорной целиной.
За упокой надежд — молитвы.

Свершаем ратные труды
Под воинскими небесами.
Покорно строимся в ряды
Борцов — за что — не знаем сами.

Идут сражения кругом.
И каждый призван и зависим.
Война — с войной, война — с врагом,
Война с проклятым закулисьем.

И хлещет полдень ветровой
В мои военные медали.
Я — на Четвертой Мировой.
А — Третья?
Третью —
Проиграли.

* * *
Дух границей не сковать.
И в тиши судьбы фатальной
Мне не стыдно тосковать
По земле — чужой и дальней.

И поверить неспроста:
Все мы в мире — просто дети.
Продолжение креста,
Добавление к мечети.

И не мой ли взгляд хранит
Встречу в мартовские Иды
У подножья пирамид
Иль в садах Семерамиды?

Я сознанием вольна
Не сидеть в бетонных клетях.
Я всегда была! Жила!
В тех веках и в землях этих.

Куст калины у ворот.
Снегопад над льдиной дальней.
Круговерть, круговорот.
Тень от пагоды хрустальной.

Белый аист, белый барс,
Белоснежная бумага...
Боже правый, дай мне шанс
Заплатить за это благо.

* * *
Слышу, как множатся вздохи,
Как разгораюся страсти;
Колокол бьет по эпохе:
Денег! Удачи! И власти!

Вот завертелась потеха!
Алчет делец и бездельник.
И разлетается эхо:
Власти! Удачи! И денег!

«В злую игру не играйте,
И не надеясь на случай,
Что-то одно выбирайте!» —
Вымолвил НЕКТО МОГУЧИЙ.

Шелест заманчивых пачек
Вызов престижных вопросов...
«Власти!» — сказал аппаратчик.
«Денег!» — ответил философ.

Сумрак смешался со светом.
Ложью подернулось слово.
Мне ли участвовать в этом?
Боже, спаси от такого...

МОСКВА
Неведомые ищешь тропы
В невиданную благодать…
Недаром варвары Европы
Спокойно разучились спать.

Не на тебя ль сквозь вздох эфира,
Прикрывшись флагом мнимых дружб,
Настроены антенны мира
И окуляры тайных служб?

Святая крепость на границе,
Как заповедали века:
Быть не соринкою в зенице,
А костью в горле у врага.

Себя храня, других спасала.
И светлым будущим жива,
Ещё ты миру не сказала
Свои последние слова.

Живи и здравствуй, вечный город.
Рассеивай вселенский мрак.
Да не померкнет – Серп и Молот,
Твой рукотворный зодиак.

СТОЛИЦА
Тебе ли пристало, столица,
С державной дороги свернуть?
В фальшивые храмы рядиться,
Рекламы повесив на грудь?

Притворно и ахать и охать
Над горем великой страны.
Где топчется алчная похоть
У самой Кремлевской стены.

Твои ли посланцы, столица,
Урвав криминальный кусок,
На пляжах Ривьеры и Ниццы
Вальяжно плюют на песок?

Разврату и злу потакаешь,
Пивной разливаешь коктейль.
Зачем ты, столица, толкаешь
Своих дочерей на панель?

Зачем твои властные лица
Сойдясь — присягнули рублю?
Прости, дорогая столица,
Я больше тебя не люблю.

* * *
Век двадцатый – ротозей.
Нам не впрок твоя забота.
… У России нет друзей,
Кроме Армии и Флота.

Долго ль в мареве тоски
Будем брать свои напасти, -
То у Сороса с руки,
То у дьявола – из пасти?

Разоряем отчий дом,
Как безпечные кутилы.
Шельф Балтийский отдаем,
Приднестровье, Крым, Курилы…

Всем кагалом, сворой всей
На тебя идет охота.
У России нет друзей,
Кроме Армии и Флота.

А исконные черты
Не сгубили б поколенье.
От избытка доброты –
До нехватки озлобленья.

Осознай, уразумей,
Выбирайся из болота.
… У России нет друзей,
Кроме Армии и Флота.

***
Где же вы подруги-поэтессы?
Что же вы, родные, замолчали?
Феи духа, королевы прессы,
Звёздочки восторга и печали.

Горестно дышать в продажном мире,
Быть его частицею – постыдно.
Потому – не слышно вас в эфире
И по телевизору не видно.

Никому не нужные таланты...
Ветер перестройки дует в уши.
Расстреляли, словно оккупанты,
Ваши очарованные души.

А вокруг беснуется, зверея,
Время нестерпимого разврата.
Солнечные ямбы и хореи
Отлетели временно куда-то...

Но Олимп пресветлый стоит мессы!
Да вернётся трепетная лира!
Милые подруги-поэтессы,
Достоянье Родины. И мира...

***
Как мачеха теперь литература.
К душевным откровеньям не добра.
И смотрит день – презрительно и хмуро,
На доблестных служителей пера.

Не на заказ мы пишем, а на вечность.
От груза орд весомее строка.
А всяческая шоу-теленечисть
На нас, безумцев, смотрит свысока.

Но призванные в жизни чем-то ВЫСШИМ,
Презревшие людскую глухоту,
Покуда дышим – одержимо пишем,
Доверясь сердцу, ручке и листу.

И всё, что растоптали в веке новом,
С РУБЛЁМ, а не с ЗВЕЗДОЮ говоря,
Взойдёт, как степь, засеянная СЛОВОМ,
Единым СЛОВОМ, сказанным не зря.

Не признаны судьбой. Не обогреты.
Не лгавшие ни нынче, ни вчера,
Друзья мои, безвестные поэты –
Последние апостолы добра.

ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНи
Иль погибель вам — не срам?
Иль в прострации витаете?
Что сидите по домам
Да над Русью причитаете?

Град ограблен, двор сгорел…
Что ж дубинушка не ухнула?
Или порох отсырел?
Или — сердце в пятки бухнуло?

Или бой вам не с руки,
Иль скупили вас начальники?
Воеводы, вожаки,
Современные молчальники.

Что сидите до утра
В позе умного бездельника?
С вами, рыцари пера,
Не дожить до понедельника.

* * *
...И опять, как в первый день творенья,
Помолясь заброшенному богу,
В ситцевом платке долготерпенья
Ты одна выходишь на дорогу.

А в пути незнаемом и длинном
Боль-тоска переполняют лоно.
И твоим заслуженным сединам
Уж никто не жалует поклона...

Праведница, грешница, разиня,
Добрая в душе, а не со страху,
Милая, пресветлая Россия,
Не отдай последнюю рубаху.

***
С кем мне быть, кому мне верить,
Мудрецы, не вам решать.
И напрасно лицемерить,
Угрожать да унижать.
В "сфере ваших интересов"
Русская моя душа.
Но в салонах "мерседесов"
Вам не светит ни шиша.

Не пытайтесь всем кагалом
Наказать меня рублем.
Не пугайте криминалом
И дорожным патрулем.

Честь и веру в сердце нежном
Злом и лестью — не сгубить.
Даже Римским побережьем
Вам меня не соблазнить.

Я еще сильнее стану.
Я вас больше — не боюсь.
Не умолкну, не устану
И от горя — не сопьюсь.

МОЕМУ ДРУГУ
Кто нахрапист да смел —
С барышами в суме.
Кто украсть не сумел —
Оказался в дерьме.

Знать, родился с клеймом,
А кишка-то — тонка.
Иль не вышел умом?
Или дали пинка?

И работа не впрок,
Коли сам ты такой.
Не снабдил тебя рок
Загребущей рукой.

Весь в рванине до пят,
Да с тоскою внутри…
Эх, слабак-русопят,
Черт тебя побери.

Головою тряхни
Да огрей батогом.
Да дубиной махни,
Да покрой матюгом.

Сколько можно терпеть
Эту гнусную рать,
Причитать да сопеть,
Да соплю утирать?

НОВЫЕ БЕДНЫЕ
Сгорбленные и бледные,
Возле каждой помойки
Топчутся — новые бедные.
Детище перестройки.

Кем-то когда-то бывшие,
Знавшие дни победные
Жмутся под каждой крышею
крысы и — новые бедные.

Чем-то когда-то бредили.
Что-то в мечтах лелеяли.
Строили — новые бедные,
Жали, пахали, сеяли...

Смогом, бедой, пожарами
Дышат — новые бедные.
Рушатся стены старые,
Гибнут поля заветные,

Сохнет ржаная корочка.
Это для вас, отличники,
Есть магазин «Пятерочка»...
Стоит, как пограничники!

* * *
Не за проливом Беринга,
А ближе и родней
Латинская Америка
Живет в душе моей.

…Откину край панамы,
Предамся миражу.
И за спиною ламы
Ацтека разгляжу.

Рассеет ветер древний
Следы далеких ран.
Кофейные деревья
Окутает дурман.

Я вижу в центре мира,
Где скрыта красота,
Крестьяне-гуахиро
У Южного Креста.

И заревом пожара,
Как очищенье дня,
Сомбреро Боливара
Приветствует меня!

...Когда обманет случай,
Когда надежды нет,
Шепчу: «Бэса мэ мучо»,
Латинский континент.

Из новых стихов
Из новых стихов
Из новых стихов