| Татьяна Воронина | 22.10.19 17:26 |
| Василий Шукшин о творчестве Василия Белова
Я легко и просто подчиняюсь правде беловских героев… Когда они разговаривают, слышу их интонации, знаю, почему молчат, если замолчали, порой — до иллюзии — вдруг пахнет на тебя банным духом… «По всей бане так ароматы и пойдут!» — не много сказал вологодский расторопный мужик, а — вкусно сказал! Дальше он же добавил: «Зато и жили по девяносто годов». И вот — что тут случается? — вдруг мужичок становится каким-то родным, понятным, и уж нет никакого изумления перед мастерством писателя, а есть — Федулович, и, хочешь, говори с ним: «Да будет хвастать-то! — «по девяносто годов». Так через одного по девяносто и жили?» Кинется, небось, доказывать, что жили! А хочешь, следи дальше, как он на полке разворачивается: «Кха! Едре-на Олена!.. В такую бы баньку да потолстее Параньку. А ты, Митрей, полезай повыше, на полу какой скус?» Я невольно улыбаюсь… Я понимаю, автор не ставил себе такой задачи — чтоб я, читатель, улыбался. Но тут какая-то такая свобода, такая вольность, правда, точность, что уж и смешно. Может, я, по родству занятий с писателем, и подивлюсь его слуху, памяти, чуткости… Но и, по родству же занятий, совершенно отчетливо понимаю: одной памяти тут мало, будь она еще совершенней. Слух, чувство меры, чувство правды, тактичность — всё хорошо, всё к делу, но всего этого мало. Без любви к тем мужикам, без сострадания, скрытого или явного, без уважения к ним неподдельного, так о них не написать. Нет. Так, чтоб встали они во плоти: крикливые, хвастливые, работящие, терпеливые, совестливые, теплые, родные… Свои. Нет, так не написать. Любовь и сострадание, только они наводят на такую пронзительную правду. И тут не притворишься — что они есть, если нет ни того, ни другого. Бывает, притворяются — получается порой правдиво, и так и пишут критики: «правдивый рассказ», «правдивый роман». Только… Как бы это сказать? Может, правда и правдивость суть понятия вовсе несхожие? Во всякое случае то, что я сейчас разумею под «правдивостью» — хитрая работа тренированного ума, способного более или менее точно воспроизвести схему жизни, — прямо враждебно живой правде. Непонятные, дикие, странные причины побуждают людей скрывать правду… И тем-то дороже они, люди, роднее, когда не притворяются, не выдумывают себя, не уползают от правды в сторону, не изворачиваются всю жизнь. Меня такие восхищают. Радуют. Работа их в литературе, в искусстве значит много; талантливая честная душа способна врачевать, способна помочь в пору отчаяния и полного безверия, способна вдохнуть силы для жизни и поступков. |
| Татьяна Воронина | 22.10.19 17:11 |
| О крестьянском труде, самооздоровлении и священнодействии
После публикации очерков «Лад» в журнале «Наш современник» Василий Белов получал мешки писем со всех уголков страны. Вот пример, Алексей Михайлович Кренделев из Харькова писал: «главным рычагом, поднимающим человека на его человеческое место, всегда был труд. Так вот, труд крестьянина в этом отношении был особенно благотворен. Ведь крестьянский труд и крестьянский быт так переплетены, так тесно слиты, что часто и разделить их нельзя. В такой пронизанной трудом среде не могла прорастать человеческая гниль: она или изгонялась, или изолировалась настолько, что не могла дать вредных ростков. Так получалось самооздоровление крестьянской массы. Жизнь крестьян русской деревни, особенно дореволюционной, наша литература, в том числе и художественная, иногда изображала примитивной, бессодержательной: мол, мужики — это тупые, глупейшие существа. Но в моём представлении — а я помню и дореволюционную деревню — люди деревни выглядят совсем по-другому. Конечно, глупые бывают везде, бывают даже с дипломами. Но я убеждён, что тупые и глупые среди крестьян встречались не чаще, чем в любом другом сословии. В крестьянах времён моего детства было много наивности и, следовательно, правдивости. Они имели житейскую мудрость, но мало имели житейской хитрости, характерной для торгово-чиновничьего сословия. Я не знаю другого примера, где бы работа совершалась с таким старанием и любовью, как работа крестьянина в поле. Пашня, посев, жатва — все превращалось в какое-то священнодействие». |
| Гость | 18.10.19 23:55 |
| Всего один комментарий... А ведь Василий Белов - известный русский писатель! Вот она правда жизни... |
| Александр | 17.10.19 21:23 |
|
Народы, которые теряют память, теряют жизнь». Кому принадлежит это древнее изречение? Я не знаю... Ни в школах, ни в институтах подобные изречения не изучают и не пропагандируют. Я видел эту надпись у входа на кладбище невдалеке от польского городка Закопане. В этом живописном местечке В. И. Ленин скрывался когда-то от «царских сатрапов». Любознательные краеведы знают, в каких условиях жили в Вологде сестра и мать Ленина. «Сатрапы» даже платили ссыльным революционерам за то, что они ссыльные. Это парадоксальное обстоятельство отнюдь не помешало Ильичу заявить на весь белый свет, что к северу от Вологды царит сплошное невежество и самая беспросветная дикость. Поразительно, но ведь и сами-то вологжане, хотя и не все, но верили беспардонной лжи! Такую странность можно объяснить лишь феноменом смердяковского чужебесия...<…> Грех чужебесия... Я неосторожно назвал его феноменом, но феномен иностранное слово. Давно известно, что для того, чтобы затемнить, запутать или обмануть читателя, используют иностранные термины. Белов В. И. Слово к читателю. Краеведческий альманах «Вологда», 1994 год. Посмотрите на карту РСФСР. К северу от Вологды, к юго-востоку от Ростова-на-Дону и от Саратова, к югу от Оренбурга и от Омска, к северу от Томска идут необъятнейшие пространства, на которых уместились бы десятки громадных культурных госу¬дарств. И на всех этих пространствах царит патриархальщина, полудикость и самая на¬стоящая дикость. А в крестьянских захолустьях всей остальной России? Везде, где де¬сятки вёрст просёлка – вернее: десятки вёрст бездорожья – отделяют деревню от же¬лезных дорог, то есть от материальной связи с культурой, с капитализмом, с крупной промышленностью, с большим городом. Разве не преобладает везде в этих местах тоже патриархальщина, обломовщина, полудикость? Мыслимо ли осуществление непосредственного перехода от этого, преобладающего в России, состояния к социализму? Да, мыслимо до известной степени, но лишь при одном условии <…> Это условие — электрификация. Если мы построим десятки районных электрических станций (мы знаем теперь, где и как их построить можно и должно), если мы проведём энергию от них в каждое село, если мы добудем достаточ¬ное количество электромоторов и других машин, тогда не потребуется переходных ступеней, посредствующих звеньев от патриархальщины к социализму или почти не потребуется. В. И. Ленин. О продовольственном налоге. ПСС, т. 43. Вопрос: кому верить. Белову, который ставит Ленина рядом со Смердяковым? Или Ленину, который и Белова, и Смердякова поставил бы к стенке? В 1968 году в городе Вологде в доме № 16-а по Советскому проспекту (дом до революции принадлежал купцу Самарину) открылся Дом-музей М. И. Ульяновой. Мария Ильинична была членом партии с 1898 года, участвовала в работе ленинской «Искры», работала в секретариате ЦК партии, за революционную деятельность неоднократно подверглась арестам и ссылкам. Вместе с ней в 1913-1914 годах в Вологде жила мать Ленина – Мария Александровна Ульянова (1835-1916) <…> Восемнадцать писем адресовано В. И. Лениным родным в Вологду. В это время он находился в краковской эмиграции. 24 или 25 декабря 1912 года он пишет письмо сестре в Вологду, где спрашивает, как они устроились и есть ли возможность найти заработок. Оправдалось ли данное местными властями обещание не препятствовать в деле нахождения заработка. 3 января 1913 года В. И. Ленин пишет письмо матери, которая тогда находилась в Саратове, где сообщает: «Сегодня получил ещё одну открытку от Маняши с видом Вологды-реки. Городишечко, по открытке судя, ничего себе...». «Ленин и наш край». Северо-Западное книжное издательство.1974. |